Отпрыск Якова I не выучил стихи на латыни и продемонстрировал весьма скудные знания в истории. Наставник тяжело вздохнул. Он не мог наказать царственную особу – это не входило в рамки его полномочий. Зато позволялось использовать для этих целей племянника, Уильяма Мюррея. Двенадцатилетний мальчик, ровесник принца, был известен при Дворе в статусе «мальчика для битья».
О том, что была в прежние века такая должность, многие знают по роману Марка Твена «Принц и нищий». В книге описывается, что за плохую успеваемость в учебе наследного принца Эдуарда Тюдора, наказывали некоего мальчика. Логика проста: к сыну короля нельзя прикасаться, а тем более, розгами. Преподаватель – даже если это был знаменитый ученый муж – явно не дотягивал до воспитанника в знатности.
На самом же деле должность вводилась не только для этого. Принц, вину которого приходилось брать на себя другому, должен был устыдиться своих проступков. Ведь наказывали мальчиков на глазах у настоящих виновников! И чаще всего это действовало. Тот же Карл Стюарт, у которого служил Уильям Мюррей, начал исправлять свои «двойки».
Историки спорят, когда все это началось. По некоторым сведениям, еще в тринадцатом веке у короля Иерусалима, Конрада, было целых 12 мальчиков для битья. Очевидно, что венценосный ученик постигал науки из рук вон плохо… При уже упомянутом Эдуарде VI на должности «мальчика» состоял Барнаби Фицпатрик, из семьи барона Оссори. А из писем маркизы де Деффан следует, что за провинности юного Людовика Возлюбленного в XVIII веке отвечал сын версальского сапожника.
Впрочем, простолюдин на должности – это, скорее, исключение. Рядом с особой королевского происхождения должны были оказываться люди дворянского звания. Тот же Мюррей, шотландский «мальчик» принца Карла, был сыном министра и графом Дайсарт. А у Фредерика VI, герцога Лейгниц, наказания за его плохое поведение получал силезский дворянин Ганс фон Швайних.
Что считалось серьезным проступком для принцев? Прежде всего, лень, небрежное выполнение уроков. Учителя старались искоренять в своих воспитанниках склонности ко лжи и жестокости. Правда, иногда и сами государи давали распоряжения обращаться с их детьми построже. «Мальчики» жили во дворце, поблизости, чаще всего знали принцев с рождения и дружили с ними. А кому же хочется, чтобы обижали его друга? Приходилось подтягивать латынь…
Между прочим, помимо Марка Твена об этой удивительной должности писали и другие авторы – еще в 1604 году это сделал Сэмюэль Роули, а в 1715 году – Ален-Рене Лессаж.
